Обретение международного опыта: от Китая до США.

***

Олег Владимирович Унгурьянов любит путешествовать. Его привлекает и знакомство с чужими обычаями и традициями, и общение с коллегами, и возможность изучить организацию медицинской помощи в других странах, на других континентах.

Апрельскую беседу мы посвятили рассказу о двух странах, где О.В.Унгурьянов побывал в девяностых годах. С осени 1991 года, работая в Хабаровском филиале МНТК, он регулярно выезжал в длительные командировки в Китай, а весь 1993 год провёл в южно-китайском городе Шэньчжэнь. В 1996 году ему довелось по приглашению американского коллеги побывать в США, где молодой российский доктор знакомился с местными офтальмологическими клиниками.

***

- Олег Владимирович, Китай стал первой зарубежной страной, которую Вы посетили?

- Мой отец был военнослужащим. В частности, он служил в Группе советский войск в Германии. Там я в детстве провёл пять лет. С пятилетнего возраста до десятилетнего. Другого опыта зарубежных поездок у меня не было ни в детские, ни в студенческие годы, ни в первые годы профессиональной работы.

Первой зарубежной страной, куда я отправился во взрослом возрасте, стала Китайская Народная Республика. Это было в ноябре-декабре 1991 года. Делегацию Хабаровского филиала МНТК пригласили власти китайского города Харбин. Руководство филиала включило меня в состав делегации как одного из ведущих офтальмохирургов.

Тогдашняя поездка была не просто «ознакомительным туром» или «визитом вежливости». Нас ожидала насыщенная деловая программа, направленная на развитие сотрудничества в сфере оказания медицинской помощи. Мы проводили показательные операции в нескольких клиниках Харбина.

- У Вас ведь взаимодействие с Китаем началось ещё до поездки в эту страну.

- Не только у меня, а практически у всех сотрудников клиники. У нас было много китайских пациентов.

- Почему они приезжали лечиться в Россию?

- В первую очередь, наших соседей привлекала возможность избавиться от очков и контактных линз, т.е. победить близорукость. Для многих людей это было недостижимой мечтой в течение долгих лет и десятилетий. Избавление от необходимости носить средства оптической коррекции зрения существенно повышает качество жизни человека. Это относится к человеку любой национальности.

- В Китае у пациентов не было возможности провести рефракционную операцию?

- Такой возможности там не было. Одиночные операции проводились, но, в целом, рефракционные технологии тогда ещё не получили в Китае широкого распространения.

А в МНТК, во всех филиалах нашей организации, осуществлялась кератотомия. Операция, избавляющая пациента от близорукости и астигматизма, от необходимости носить очки. Ведущим разработчиком этой технологии был академик С.Н.Фёдоров.

Кератотомия вызвала огромный интерес во всём мире. Не только в Китае, но и в западных странах. В том числе в США. В области рефракционной офтальмохирургии в то время Советский Союз, во многом, опережал весь мир.

- Кератотомия – это не только популярная хирургическая технология, получившая широкое распространение с середины восьмидесятых годов, но и важная часть Вашей профессиональной биографии.

- Кератотомия стала революционным шагом в офтальмохирургии. До неё возможностей для массового избавления от необходимости носить очки не существовало. Это имело огромное психологическое значение!

Мы с Вами начали говорить о Китае. Не удивительно, что китайцы были готовы пересекать государственные границы, идти на значительные финансовые расходы, чтобы осуществить подобную операцию.

В подавляющем большинстве случаев кератотомия позволяла получать достойные результаты. Поэтому «сарафанное радио» работало в пользу этой технологии. Возник настоящий ажиотаж. И в Советском Союзе, и за рубежом. Желающих было очень много, люди выстраивались в очередь на операцию.

- Технология имела свои недостатки?

- Любая хирургическая технология, любое вмешательство в организм человека, в том числе в орган зрения, могут иметь побочные эффекты. Особенно если мы рассматриваем технологии прошлого с позиции сегодняшнего дня.

Кератотомия стала терять свою популярность начиная с середины девяностых годов, когда в рефракционную хирургию пришли лазеры. В настоящее время рефракционная хирургия – хирургия лазерная. Лазер обеспечивает большую предсказуемость результатов операции. У него на самом деле меньше побочных эффектов.

Кератотомия требовала особого мастерства хирурга. В ней выше субъективный фактор. Я бы не назвал это «недостатком», а скорее особенностью данной технологии.

- Лазер принёс автоматизацию хирургического процесса?

- Именно так и произошло! Операции стали более безопасными, облегчив жизнь и врачей, и пациентов.

- Олег Владимирович, о лазерной офтальмохирургии хотелось бы поговорить в одной из наших следующих бесед. А сейчас давайте вернёмся к кератотомии, технологии, объединившей две великие страны: Россию и Китай.

- Кератотомия была «козырной картой» Хабаровского филиала МНТК. Это именно та операция, которая вызывала наибольший интерес у китайских пациентов. Но мы проводили для них и другие хирургические вмешательства: по поводу катаракты, глаукомы и т.д.

- Первым шагом к развитию сотрудничества стало лечение китайских пациентов в Хабаровске. А уже потом российские врачи, в том числе и Вы, поехали в Китай.

- Это было естественное и логичное развитие событий. Очевидно, что далеко не все желающие могли приехать в Хабаровск. Поэтому помощь китайским пациентам стала предлагаться у них дома.

Развитие сотрудничества в этой сфере получило поддержку и со стороны частного бизнеса, и со стороны региональных властей Китая и России. Поэтому поездка делегации Хабаровского филиала МНТК стала важным шагом на пути реализации этого проекта.

- Не могли бы Вы подробнее рассказать о первой поездке в Китай? На что, в первую очередь, обратили внимание россияне в соседней стране?

- Мы тогда побывали в Харбине. Моё самое яркое впечатление: знакомство с взаимодействием, взаимопроникновением русской и китайской культур. Раньше я об этом не задумывался. В Харбине китайские коллеги показали нам район города, который носит название «Чурин», в честь русского купца, сибиряка Ивана Яковлевича Чурина (1833-1895).

- В Харбине в конце девятнадцатого века - первой половине двадцатого века жило много русских людей.

- Русская колония появилась в Харбине ещё в царское время. А после революции 1917 года в этом городе осело немало белоэмигрантов. Там до сих пор сохранились купеческие особняки, которые можно встретить и в старинных русских городах.

В Харбине именно русские люди начали заниматься производством колбасы. И она полюбилась китайцам. До сих пор в Харбине можно купить отличную колбасу, такую же, как и в России.

- В других регионах Китая с колбасой не знакомы?

- Обычно китайцы едят не колбасу, а сушеное мясо, напоминающее испанский «хамон». Колбаса – именно харбинская особенность. Также в этом городе можно купить ржаной хлеб. Такой же, как в России.

Я не случайно упомянул эти кулинарные истории. Они тоже свидетельствуют о взаимном интересе наших народов друг к другу.

- Россиянам полюбилась китайская кухня.

- С китайской кухней можно познакомиться и в России. Но гораздо интереснее, когда соответствующий кулинарный опыт приобретаешь в Китае. В этой стране еда имеет огромное значение. Китайцы любят посещать различные рестораны, с удовольствием обсуждают их особенности.

В этой стране существует традиция, когда благодарные пациенты приглашают врачей и медсестёр в рестораны. Они радуются, когда эти приглашения принимаются.

- Есть повод отметить успехи в лечении!

- Я убедился в этом уже во время первой поездки в Китай в 1991 году. Нас угощали в разных ресторанах. Было видно, что к выбору заведений общественного питания организаторы подошли тщательно, основательно, с душой. Они хотели дать нам попробовать самое лучшее!

- Что ещё Вам запомнилось из первой поездки в Китай?

- И Россия, и Китай тогда вступили в эпоху перемен, реформ. Китай открывался миру, происходила коренная модернизация экономики. В 1991 году в Харбине уже были первые современные супермаркеты. Для Хабаровска они были тогда в диковинку. Но в эти супермаркеты большинство китайцев ходило как на экскурсию. Люди, в основном, жили бедно.

Ещё я обратил внимание, что в Харбине многие люди, особенно из числа молодёжи, активно учат английский язык. Когда они видели на улице человека европейской внешности, то подходили, заговаривали по-английски… Также было сравнительно много людей, владеющих русским языком.

Мы побывали в Харбинском театре. Был устроен танцевальный вечер. В общем, уже во время первой поездки в Китай у коллег из двух стран было немало возможностей для неформального общения.

- Эта поездка дала конкретные результаты. В Харбине в 1992 году была открыта российская клиника, а потом ещё одна. Фактически эти клиники выполняли функцию китайских филиалов (представительств) МНТК.

- Вы правильно сформулировали суть нашей работы. Речь шла не просто о кратковременных командировках российских докторов из Хабаровска в Китай, а о полноценных филиалах МНТК, где неукоснительно соблюдались все корпоративные стандарты диагностики и лечения.

Доктора и медсёстры МНТК работали в Харбине вахтами. Одна вахта продолжалась месяц, иногда – дольше. Я тоже стал регулярно ездить на работу в Китай. Эта работа давала дополнительный заработок и новый опыт. И сотрудники могли заработать, и МНТК получал прибыль, позволяющую лучше организовать работу в России.

- Почему через несколько лет китайские филиалы закрылись?

- Как уже упоминалось выше, с середины девяностых годов интерес к кератотомии стал падать т.к. получили распространение лазерные технологии. Кроме того, в Китае активно развивались частные и государственные клиники. Поэтому потребность в зарубежных докторах снизилась. 

Но эти несколько лет имели важное значение. В настоящее время у МНТК нет зарубежных филиалов, но международные контакты развиваются активно. Немало зарубежных офтальмологических пациентов лечится в России. Не только из стран бывшего Советского Союза, но и дальнего Зарубежья.

Это относится не только к МНТК. Российская офтальмология была и остаётся конкурентоспособной на мировом уровне. Хотя в Китае сейчас нет российских клиник, но наши доктора, наши офтальмохирурги могут найти там работу. Ко мне тоже неоднократно поступали такие предложения, в том числе в последние годы.

- Отличалась ли работа в Китае от Хабаровска?

- В каждой стране - своя региональная специфика. Например, в Китае, к сожалению, широкое распространение получили хронические конъюнктивиты. (воспалительные заболевания глаз). Во всяком случае, так было в начале девяностых годов. Одна из причин этого явления: несоблюдение современных гигиенических стандартов.

В Китае, особенно в сельских районах, раньше встречались ситуации, когда все члены семьи моются из одного тазика, одной и той же водой. Разумеется, это способствует распространению воспалительных заболеваний конъюнктивитов. Как только я разобрался в этом и стал профилактически назначать специальное лечение перед операцией кератотомии, результаты хирургии значительно улучшились. Даже работу об этом опубликовали.

- Вам было легко работать в Китае в психологическом плане?

- Я не испытывал особых проблем, но всё-таки некоторые психологические (ментальные) различия у россиян и китайцев есть. Наши соотечественники, в основном, прямолинейные, открытые. Привыкли говорить то, что думают. Китайцы – более вежливые, учтивые, деликатные.

В Китае не принято прямо говорить собеседнику «нет» в ответ на какую-либо просьбу, предложение или требование. На словах китайцы со всем согласны, но китайское «да» не означает, что человек будет делать то, что от него ждут. «Да, сделаю» может означать, что это произойдёт завтра, через месяц, через год или… когда рак на горе свистнет.

- Как же иностранцу разобраться в этих психологических нюансах?

- Лучше всего обращать внимание не на слова, а на дела! Тогда всё сразу станет понятно!

Также хотел бы упомянуть некоторые психологические различия между жителями Южного Китая и Севера страны. Южане – более спокойные, сдержанные, тихие. Северяне в некоторых случаях могут вести себя более эмоционально, а иногда даже агрессивно.

- Вам ведь довелось поработать и в Северном, и в Южном Китае.

- Весь 1993 год я провёл в южно-китайской городе Шэньчжэнь. Там тоже была отрыта российская клиника.

- Именно там Вы и познакомились с Вашей будущей супругой Анной.

- Да. Аня – китаянка. По специальности она врач и, одновременно, переводчик с русского языка. Родилась, выросла и училась в Харбине. В то время в медицинском институте Харбина был факультет, где часть предметов преподавали на русском языке. Выпускники могли работать и врачами, и переводчиками.

- Получается, что с Вашей будущей женой Вы говорили на одном языке.

- Наверное, этот фактор тоже нас сблизил. Общий язык сближает людей.

- Как Вы общались с другими коллегами?

- По-разному. На ломанном английском. На смеси русского, английского и китайского… И, конечно, нам помогала Аня как переводчик клиники.

Что ещё нас сблизило? Китайские коллеги, в том числе Аня, в основном, приехали из других регионов Китая. Они не были жителями Шэньчжэня. Они, как правило, не имели в этом городе никаких контактов. Поэтому практически всё время мы проводили вместе. И работали вместе, и отдыхали.

- У Вас с Аней было много времени, чтобы узнать друг друга.

- Целый год! После окончания этой командировки мы вместе поехали в Хабаровск, ко мне домой. И вскоре в Хабаровске состоялась свадьба.

- Какие-то бытовые детали Вам запомнились?

- Шэньчжэнь находится на юге Китая. Но всё-таки зимой там может быть холодно. А дома строят «по-южному». Тонкие стены. Нет стационарных обогревателей. Хотя не могу сказать, что мы мерзли. У нас в квартирах стояли кондиционеры. Летом они охлаждали воздух, а зимой обогревали.

Ещё запомнилось, как в одном из ресторанов свежие помидоры подавали с сахарным песком. Такие кулинарные «приключения» надолго остаются в памяти.

- Хотелось бы теперь поговорить о Вашей поездке в США в октябре 1996 года. Кто Вас пригласил?

- Можно сказать, что это приглашение было получено случайно. В жизни, вообще, многое решает случай.

В конце 1995 года в Хабаровске побывал врач-офтальмолог из США Дик Гейзер. Он был потомственным окулистом, совладельцем специализированной клиники в пригороде Чикаго. В Россию приехал в качестве туриста. Ему рассказали, что в Хабаровске имеется современный офтальмологический центр. Совершенно естественно, что у американского коллеги возникло желание этот центр посетить.

Мы с ним тогда не познакомились т.к. я находился в командировке в Москве. В нашей организации он пообщался со многими докторами, а с профессором Е.Л.Сорокиным у Дика Гейзера завязались приятельские отношения. Евгений Леонидович пригласил его к себе домой. Кстати, Сорокин – прекрасный пианист, чем тоже «сразил» американского визитёра.

Российский и американский коллеги стали переписываться. Дик Гейзер пригласил Евгения Леонидовича в США, и предложил, чтобы вместе с ним поехал ещё кто-то из сотрудников. Руководство филиала рекомендовало лететь в США мне. Я был одним из ведущих офтальмохирургов и неплохо владел английским языком. Хотя и существенно хуже, чем сейчас. Но моего уровня английского было вполне достаточно для общения и на бытовые, и на профессиональные темы.

- Чем Вам запомнилась эта поездка?

- Было очень любезно, что Дик Гейзер разместил нас у себя дома. Американцы нередко живут в больших, просторных домах. Когда дети вырастают и покидают «фамильное гнездо» эти дома порой кажутся их хозяевам даже слишком большими.

- Много место для гостей!

- Среди американцев много гостеприимных людей. Дело не только в хороших жилищных условиях. Главное – широкое сердце, чтобы открыть свой дом для друзей, коллег и даже почти чужих людей!

Мы гостили у Дика почти месяц, больше трёх недель. Я до сих пор испытываю к нему чувство благодарности. Он организовал для нас интересную профессиональную программу. Мы не только с его клиникой подробно познакомились, но и побывали в других специализированных клиниках.

Большинство американских офтальмологических клиник не имеет собственных операционных залов. Там только осуществляется диагностика и послеоперационное наблюдение. Операции проводятся в крупных клиниках, где арендуются операционные.

Собственных стационаров (коек) нет ни у одной офтальмологической клиники в США, но в случае необходимости пациент может быть помещён в стационар другого лечебного учреждения. Например, если после операции у него возникли осложнения. Такие ситуации происходят сравнительно редко.

На что ещё я обратил внимание? Американские доктора активно взаимодействуют с родственниками пациентов. Нередко родные и близкие присутствуют на врачебном приёме.

Ещё одна особенность американского здравоохранения состоит в том, что врачу нужно хорошо разбираться в юридических вопросах.

- В Америке много судебных исков против врачей?

- Сравнительно много судебных исков. Но, с другой стороны, у американских докторов хорошая, мощная, продуманная юридическая защита. Поэтому пациенту трудно выиграть дело, если он пытается обвинить врача в какой-то ошибке.

- Какими ещё американскими впечатлениями Вы могли бы поделиться?

- В Америке принято, что врачи частных клиник еженедельно за символическую плату или даже безвозмездно ведут приём в государственных клиниках, сотрудничают с благотворительными организациями. Там многое «держится» на благотворительности.

США – страна автолюбителей. Там невозможно выжить без личной машины. Практически все американцы имеют права, начиная с шестнадцатилетнего возраста. Однажды я оказался в автомобиле, который вела американка, родственница Дика. Мы ехали на большой скорости. Одной рукой дама держала мобильный телефон, а другой оживлённо жестикулировала.

Сначала я, вообще, не понял, каким же образом она рулит. Потом оказалась, что женщина рулит одной коленкой… Я полусерьёзно-полушутя обратил на это внимание сидящих в машине. Мол, правильно ли мы едим? Нет ли опасности от такой манеры вождения? Но меня уверили в том, что американцы и американки – отличные водители. Ничего плохого произойти не может!

Ещё одно яркое впечатление связано у меня с последними днями пребывания в Америке. Я решил приготовить для хозяев настоящий кубанский борщ. И он очень всем понравился! Пришли коллеги Дика, родственники. Они не только с удовольствием угостились борщом, но и с радостью унесли его с собой в контейнерах.

- Как прошло Ваше знакомство с американскими хирургическими технологиями?

- У меня сложилось впечатление, что в США хороший уровень медицинского образования. Хирурги имеют солидную образовательную базу. Распространено наставничество. В клиниках молодым коллегам «выделяется» врач-консультант из числа опытных, заслуженных докторов.

Но, с другой стороны, я увидел, что МНТК вполне может конкурировать с американскими клиниками. В чём-то мы их опережали, в чём-то отставали, но общий уровень был примерно одинаковым. Я имею в виду оборудование, квалификацию персонала, организацию диагностического и лечебного процесса.

Вопросы оплаты труда – совсем другая история! Здесь мы и тогда безнадёжно отставали от Америки, и сейчас отстаём. В США врачи – состоятельные люди. О России этого пока не скажешь! Особенно если брать ситуацию в провинции. Но, с другой стороны, у нас в стране можно получить качественные медицинские услуги и не разориться.

- Организация работы врачей в США отличается от российского опыта?

- В США врачи-офтальмологи практически не занимаются диагностикой. Эту работу проводят оптометристы.

- Олег Владимирович, огромное Вам спасибо за яркий, интересный рассказ! Хотелось бы продолжить тему международного сотрудничества в одном из наших следующих интервью.

Беседу вёл Илья Бруштейн